Бархатная клятва - Страница 114

114

Джудит ничего не ответила. Сердечная рана, нанесенная смертью малыша, все еще кровоточила. Возможно, ей просто нужно было свалить на кого-то всю вину, и Гевин очень удачно подходил для этого. Она знала: все, что Джоан рассказала про Элис, — правда. В ту ночь события развивались чересчур стремительно, но сейчас, по прошествии многих дней, она все проанализировала и поняла, что Гевин, лежавший на Элис, был неподвижен.

— Он уверяет, что любит вас, — более спокойно продолжала Джоан.

— Неужели ты только и делаешь, что подслушиваешь под дверью? — отрезала Джудит. Джоан улыбнулась.

— Я хочу знать, что происходит между дорогими и близкими мне людьми. Он любит вас. А что вы чувствуете к нему?

— Я… я не знаю.

Джоан процедила сквозь зубы такое жуткое ругательство, что Джудит в изумлении уставилась на нее.

— Вашей матушке следовало бы научить вас кое-чему еще, кроме счетов. Я в жизни не видела, чтобы женщина так любила мужчину, как вы лорда Гевина. С той минуты, когда он снял вас с белой лошади в день вашей свадьбы, вы не спускаете с него влюбленного взгляда. И все же вы противостоите ему на каждом шагу… точно так же, как и он, — добавила она, прежде чем Джудит успела возразить ей. — Почему вы оба не прекратите эту борьбу и не направите свои усилия на то, что зачать других детей? Я бы с удовольствием потетешкала малыша.

Джудит, глаза которой наполнились слезами, улыбнулась.

— Но ведь он не любит меня. А даже если бы это было и так, он страшно сердит на меня.

Неужели ты считаешь, что я должна пойти к нему и сказать, что не хочу развода, что я… я… Джоан расхохоталась — Вы даже не можете произнести этих слов. Вы любите его, не так ли?

— Да, люблю, — совершенно серьезно ответила Джудит.

— Тогда нужно придумать план. Вы не можете пойти к нему, иначе он будет долгие годы изводить вас напоминанием об этом. Тем более что вам это ничего не даст. Вы должны быть холодны и рассудительны, в то время как от вас ждут, что вы будете рыдать и вздыхать.

— Рыдать и!. — оскорбленно выдохнула Джудит.

— Вы поняли, что я имею в виду? Когда-то вы сказали, что я слишком много внимания уделяю внешности человека, а я ответила, что вы — слишком мало. Сейчас вам нужно в полной мере воспользоваться своей красотой.

— Но как? Гевин видел меня во всех видах. Моя внешность никак не подействует на него.

— Вы так думаете? — засмеялась Джоан. — Слушайтесь меня, и через несколько дней лорд Гевин будет лежать у ваших ног.

— Это зрелище доставит мне огромное удовольствие, — улыбнулась Джудит. — Это замечательно развлечет меня.

— Тогда предоставьте все мне. Внизу сидит итальянский купец, он привез ткани, и…

— Зачем мне новые платья? — воскликнула Джудит, взглянув на четыре больших сундука в углу комнаты.

На губах Джоан появилась загадочная улыбка.

— Предоставьте мне разбираться с мужчинами. А сами лежите и отдыхайте. Вам понадобятся все ваши силы.

Известие о том, что Джудит просит развода, распространилась по замку с молниеносной быстротой. Развод не был столь уж редким событием, но ведь Джудит и Гевин жили в браке всего лишь несколько месяцев. Реакция придворных на эту новость оказалась необычной. Женщины — осиротевшие наследницы огромных состояний, молодые вдовы — толпой ходили за Гевином, — Они чувствовали, что его продолжительная любовная связь с Элис Чатворт осталась в прошлом, а его очаровательной жене, очевидно, так и не удалось удержать его. Они смотрели на Гевина как на человека, чье сердце свободно, и понимали, что скоро ему опять понадобится жена и он выберет одну из них.

Что же касается мужчин, их просто лишили возможности ухаживать за Джудит. Королева не отпускала ее от себя ни на шаг, оказывая ей особое внимание или, как посмеивались мужчины, хлопоча над ней как медведица над своими медвежатами. Обсуждалось и то, что на сей раз король Генрих изменил своему правилу, оставив при дворе поссорившуюся чету. Нельзя отрицать, что леди Джудит была чрезвычайно красива и богата, но стоило кому-то из кавалеров приблизиться к златоглазой красавице, как он тут же чувствовал на себе тяжелый взгляд Гевина. И многие из них вслух высказывали мнение, что хорошая порка отбила бы у Джудит охоту выставлять перед всеми свои разногласия с мужем.

— Миледи?

Джудит подняла голову от книги и увидела улыбавшегося Алана Ферфакса. Сегодня на ней было новое платье очень простого фасона с прямоугольным вырезом и длинными облегающими рукавами. Юбка ниспадала на пол, образуя вокруг ног драпировку, поэтому Джудит была вынуждена при ходьбе перебрасывать подол через руку. Платье украшала искусная вышивка. Но самым необычным в нем был его цвет: черный, глубокий, как зимнее небо в полночь. Джудит даже не перетянула талию поясом, а единственной ее драгоценностью было ожерелье из золотой филиграни с огромным рубином-кабошоном. Ее н таем не покрытые волосы свободно струились по спине. Когда Джоан показала ей это платье, она принялась возражать, заявив, что оно ей не пойдет. Она и не догадывалась, что черный цвет придавал ее коже жемчужный блеск. Золотое ожерелье подчеркивало необычный цвет ее глаз. Рыжеватый оттенок волос затмевал сверкание рубина на ожерелье.

Алана настолько поразил ее вид, что у него от изумления отвалилась челюсть. Он так и стоял с открытым ртом, продолжая таращиться на Джудит. Очевидно, думал он, она даже не представляет, что сводит с ума всех придворных мужчин, а заодно своего мужа.

— Вы сидите в доме, когда снаружи такая замечательная погода? — наконец выдавил из себя Алан.

114